Итак, своему рождению как рабочий поселок Красная Горбатка обязан земляку, уроженцу ближнего села Тучково, надворному советнику Григорию Ивановичу Способину. Его, очаровал красивый лесистый край, речки Колпь и Кестромка с чистыми водами. Быстро смекнул предприниматель сулящую ему выгоду и решил построить здесь бумажную фабрику – взамен той, что сгорела у него в Новгороде. Резон был большой: во-первых, родной край, а, во-вторых, сырья вдоволь для производства и главное – нужная по химическому составу для будущего производства вода реки Колпь.
Пришла мысль – пошло дело. Молодой предприниматель едет к жителям находящейся здесь деревушки Елизаветино и договаривается с ними о продаже земли под строительство фабрики. Жители особо не ломались, тем более что были между собой, в основном, родственниками – братья Василий и Федор Шишовы, Федор Аладышев, Василий Кузнецов… Способин дал им хорошие деньги и обещал перевезти их дома на новое место с плодородными землями в деревню Горку, что рядом, за рекой.
Так и состоялась 7 июля 1871 года купля Г. И. Способиным земли у крестьян названной деревни. Акт о покупке, как положено, оформлен в Присутствии по крестьянским делам Владимирской губернии. А 23 мая (по новому стилю 4 июня) 1973 года в строительном отделении Владимирского губернского правления сделали в протоколе запись: «Слушали: прошение надворного советника Григория Ивановича Способина, поданное 22 сего мая следующего содержания: на приобретенной им, Г. И. Способиным, земле, состоящей Владимирской губернии Судогодского уезда в пустоши Горбатка, желает он вновь построить каменное двухэтажное фабричное здание при реке Колпь для производства в нем писчей бумаги». Просьба заявителя была удовлетворена того же числа. Дата выдачи Г. И. Способину разрешения на постройку фабрики и является официальной датой её основания и сельца Горбатка.
В пояснительной записке к проекту реконструкции фабрики в качестве основных предпосылок ее строительства перечислялись следующие:
— «вода в р. Колпь обладает всеми качествами, приближающими ее к ключевым водам;
— окисляемость воды – главный показатель чистоты и отсутствия загрязняющих начал;
— вода чиста, прозрачна круглый год, что позволяет работать даже весной;
— хороший показатель – незначительное содержание железа;
— строительство железнодорожной ветки Ковров – Муром, проходившей в 5 км от фабрики».
При малой водности наших рек на производство больших объемов бумаги рассчитывать не приходилось, поэтому рентабельность производству могло обеспечить лишь изготовление дорогой высококачественной бумаги, которую можно получать только на очень чистой воде. Из всех наших рек особой чистотой отличалась именно Колпь, поэтому здесь и выбрали наиболее подходящее место для фабрики.
При посредничестве богатого московского предпринимателя, председателя акционерного общества Кротова Способин буквально за год построил фабрику и наладил (хоть и при большом ручном труде) производство первоклассной писчей бумаги. «В ноябре 1874 года, — как указано в архивной справке Государственного архива Владимирской области от 16 марта 1988 года, — на фабрике работало: мастеровых 26 человек, чернорабочих 105 человек. На фабрике имелась паровая машина в 40 лошадиных сил, через четыре года на фабрике Способина было выработано 40000 пудов бумаги на сумму 200 тысяч рублей».
Успеху дела способствовала и построенная в 1879 году железная дорога Ковров – Муром. По ней к пристани на Оке отправлял фабрикант свою продукцию. Шла она нарасхват. И не удивительно: писчая бумага, выработанная на фабрике Способина, была высшего качества и на знаменитой на весь мир Нижегородской ярмарке в 1882 году даже удостоилась Золотой медали.
Вместе с фабрикой стало строиться фабричное жилье для рабочих и мастеров, а также обслуживающие их учреждения. Развивалась фабрика – развивался поселок. Согласно «Памятной книге Владимирской губернии» 1900 года явствует, что уже в 1897 году «На Горбатской писчебумажной фабрике при сельце Горбатка работало: 223 мужчины, 178 женщин и произведено бумаги 98250 пудов, из них почтовой 2850 пудов, писчей 27 000 пудов, мундштучной 14 500 пудов и прочей 53 900 пудов на сумму 588 тысяч 135 рублей. Была фабричная школа на 50 учащихся, приемный покой на 3 койки, аптека. В жилищном фонде фабрики проживало 238 рабочих, 163 рабочих проживало в квартирах и собственных домах».
Для обеспечения фабричного производства достаточным количеством воды через реку построили мост с затворами («спусками») для регулирования её расхода. При строительстве моста в обход его по правому берегу предусмотрительно прокопали искусственный канал для пропуска идущей весной вверх по реке на нерест рыбы. В народе его прозвали «Философушкой» или «Ручейком».
Сырьем для фабрики служили тряпки, целлюлоза, древесная масса, известь, сода каустическая кальцинированная, хлорная известь, купоросное масло, антихлор, гарпиус (канифоль), сернокислый глинозем, каолин, упаковочный материал (рогожа, железо, веревки, гвозди и пр.). Поставлялось сырье с Нижегородской ярмарки, из Вятской и Пермской губерний, а также из Финляндии, Германии, Англии и Америки. Отапливалась фабрика дровами, которые заготавливали в бору рядом с фабрикой. Для освещения использовался керосин. Дровяной склад находился на месте детского сада на 1-й Заводской улице. В послевоенные годы заводскую котельную стали топить торфом, который добывали в пойме Колпи на её правом берегу. Для транспортировки торфа к месту добычи от фабрики построили узкоколейную железную дорогу. С переводом котельной на каменный уголь в начале 1960-х годов торф возить перестали, а полотно узкоколейки некоторое время использовали для вывозки золы и шлака на правый берег в ковшах подвесной монорельсовой дороги.
На фабрике в 1897 году работали 3 паровые машины в 120 л.с., 1 турбина в 25 л.с., 4 паровых котла, работающих периодически. Главнейшими исполнительными единицами производства являлись 1 самочернка, 5 промывных роллей, 3 тряпковарных котла, 1 голландра, 2 саморезки, 2 линевальных машины и 1 гидравлический пресс.
С 1900 года на фабрике появилась электроэнергия, которую обеспечивала собственная электростанция с гидротурбиной «Фрэнсис» выпуска 1900 г. В 60 л/с и элетрогенератором в 65 кВт; паровым котлом «Бабкок-Вилькокс» производительностью 4,5 т пара в час давлением до 10 атмосфер выпуска 1900 г.; паровой машиной фирмы «Герлиц» мощностью 65 л/с выпуска 1907 г.; двумя паровыми котлами системы «Гарбе» призводительностью 4 т пара в час давлением до 14 атмосфер выпуска 1914 г.; электрогенератором завода «Электросила» мощностью 448 кВт с канатным приводом от паровой машины.
От гидро- и паротурбинного генераторов приводилось в действие фабричное оборудование, освещалась территория фабрики, и было проведено первое уличное освещение от фабрики до усадьбы управляющего, где Новый, 1900-й год впервые на Горбатке встретили с иллюминацией.
Фабричная динамо-машина исправно служила заводу до конца 1950-х годов.
Процветание фабрики пришлось на время управления ею самим Г. И. Способиным. Жил он в Москве, а дела на фабрике вел назначенный им управляющий. Совладельцем фабрики был упомянутый купец Кротов Н. Е., который после смерти Г. И. Способина в 1886 году стал единоличным её владельцем. В год смерти Г. И. Способина Кротова на свои средства построил деревянную церковь в честь Николы Чудотворца. Иконы для неё подарила община Тучковской церкви. И службу вел в ней священник той же церкви. Около церкви стали хоронить, и со временем здесь образовалось небольшое кладбище.
В 1890 году на средства Н. Е. Кротова спроектировали и построили при фабрике школу и библиотеку.
По воспоминаниям ветеранов поселка на Горбатке в то время было 26 деревянных казенных домов и четыре из них – двухэтажные. Способинский особняк стоял на возвышенности, невдалеке от фабрики, рядом была построена конюшня для выездных лошадей.
Была на Горбатке и своя Добровольная Пожарная Дружина, о чём свидетельствует запись в «Памятной книжке Владимирской Губернии» 1895 года. Председателем ее был Александр Сергеевич Поснов, членами Дружины являлись Герман Иванович Джоблинг, Николай Васильевич Побединский и Александр Черничек.
После смерти основателя фабрики её дела на некоторое время пошатнулись. В условиях общего экономического спада в стране сказывалась и конкуренция со стороны более крупных бумажных фабрик России. Ожила фабрика и вновь набрала силу благодаря умелому руководству управляющего Ф. А. Ноака – шведа по национальности. Это при нем в 1897 году на фабрике было произведено 98 тысяч пудов бумаги, или около 5 тонн в сутки. Имение этого управляющего, получившее название «хутор Ноак» располагалось на высоком берегу Колпи у Боровой мельницы. После национализации имения в нем организовали летний детский лагерь Селивановского машиностроительного завода, в котором отдыхали, наверное, все дети Красной Горбатки.
Оказавшись на грани банкротства, Н. Е. Кротов был вынужден продать фабрику. Её купил некто Шестаков, который вскоре обанкротился и перепродал её купчихе Ушаковой, у которой дела тоже не пошли. Шесть лет фабрика вообще не работала. Она переходила из рук в руки и часто – неудачных, непредприимчивых хозяев, больше заботящихся не о делах, а о личном благополучии и красивой жизни. Это особенно относится к последнему владельцу фабрики – Дыхне. Сам с сыном жил в Горбатке, а жена и дочь – в Берлине и в свой поселок приезжали только на лето. Для личных выездов фабрикант имел 7 английских рысаков, а для прогулок дочери специально держали белую лошадь. В усадьбе при нём даже устроили фонтан, в который вода самотёком подавалась по стальным трубам из природного водоёма. После революции в национализированном двухэтажном деревянном особняке, выкрашенном в зелёный цвет, долгое время был заводской детский сад. Место разрушенного фонтана стало заболачиваться от поступавшей по трубам воды, и здесь выкопали пруд, а рядом устроили первую в посёлке открытую танцевальную площадку. Когда пруд высох, его засыпали. На месте пруда и ликвидированной танцплощадки теперь сквер.
На самом высоком месте речного берега в конце порядка фабричных домов (ныне ул. Пролетарская) стоял двух этажный с мезонином и флигелями особняк, принадлежавший управляющему фабрикой Шимонскому. В доме было 14 комнат. Он держал 12 белых комнатных собак и 3 медведя.
Условия труда и быта рабочих при новых хозяевах были очень тяжелыми. Вот что писала газета «Владимирец» в 1906 году:
«ВЛАДИМИРЕЦ». Воскресенье, 3-го сентября 1906 года. «ПО ГОРОДАМ И СЕЛЕНИЯМ ВЛАДИМИРСКОГО КРАЯ (ОТ НАШИХ КОРРЕСПОНДЕНТОВ)».
Судогодский уезд. В трех верстах от железной дороги, в живописной холмистой местности, посреди леса, у речки, так свазать, на лоне природы, раскинулась «писчебумажная фабрика Способина и Кротова» со своим фабричным поселком. Отчего же фабрика, оборудованная на европейский лад, выросла в лесу – разве не было для неё места и рабочих в Муроме или Коврове, на полпути от которых она стоит? Надо полагать, «лоно природы» привлекло её хозяев сюда, когда они её строили. И г.г. фабриканты –горбатские и иные – не даром так любят удаляться со своими фабриками из городов на лоно природы! Работает на фабрике 800 чел. рабочих обоего пола, на три смены по 8 часов. Фабрика в ходу и день, и ночь, и только в редкие праздники рабочие бывают свободны все сразу. Рабочие, большею частью – крестьяне соседних деревень. Потребности их невысоки, квартира своя, хлеб тоже не весь покупной – а фабрика для них «подсобный промысел», и от того неудивительно, что заработная плата на фабрике колеблется, начиная с 4 рублей в месяц. 20 рублей считается завидным заработком, а высшую плату, 50 руб., получает, кажется, всего один мастер. Такая сходная цена на рабочие руки и есть главная причина любви «Способина и Кротова» к лону природы.
С течением времени фабрика создала для себя класс рабочих, живущих исключительно на заработную плату, связанных с фабрикой всем своим существованием. И г.г. фабриканты выстроили «казармы» для своих постоянных рабочих. Эти казармы представляют собой деревянные двухэтажные дома, совершенно одинаковые снаружи, и в казармах люди живут, как сельди в бочке. На семью в 6-7 чел. полагается одна крошечная комната в одно окно, в которой может уставиться только кровать и стол, и кухня. Требование улучшения жизни было первым требованием в первой забастовке, которую рабочие устроили вскоре после 17 октября. Администрация пошла на уступки, и для рабочих были выстроены «балаганы», т.е. досчатые сараи для спанья летом – и только. Так же поражает своей милой первобытностью и система расплаты, при которой рабочий никогда не имеет денег на руках и никогда не чувствует себя свободным. Расплата производится чуть не два раза в год, по-православному – перед Рождеством и Пасхой. Очень уж не любят г.г. фабриканты раскошеливаться. Да и зачем рабочему иметь деньги на руках!? Соблазн от них один! И вот рабочие принуждены забирать товары в фабричной лавке, платить втридорога за плохую провизию, а когда в лавке нет – и так сидеть. Когда всё дешево на базаре – у рабочих нет денег. Получается давно осужденная рабочими всех стран система расплаты товаром. Администрация денно и нощно опекает рабочих в этом благословенном уголке эксплуатации. Например, запрещается петь песни, выйдя за ворота. Вышел – так сиди смирно.
Развлечений для рабочих никаких не устраивается, и рабочий, продав себя «Способину и Кротову» за нищенскую плату и тесную нору вместо жилища, не получает никакого развлечения от хозяев и не смеет веселиться сам как хочет.
Кроме своих рабочих, фабрика держит в кабале и окрестных крестьян не хуже любого барина-крепостника. За ловлю рыбы в «фабричной» реке чем-нибудь, кроме удочки, полагается довольно солидный штраф: отбираются все рыболовные принадлежности, если попадается лодка – так и лодка. «пробовали иные судиться, да где же тягаться крестьянину с фабрикой? Так и бросили», — пишет один рабочий с фабрики.
Сами хозяева не занимаются фабрикой, а управление ею и всем её населением отдано наёмному директору, который честно стоит на страже хозяйского кошелька. В этом ему деятельно помогает целый штат надзирателей, и все они вместе стараются сохранить в рабочих дух кротости и смирения. Но всё меньше и меньше становится этого духу и «хныкало» (так прозвали рабочие самого рьяного из своих опекунов) находит все больше поводов для своих горьких жалоб. «У нас всё нехорошо», — пишет рабочий в цитируемом письме – «директор собирает сплетни про рабочих и не смотрит за порядками на фабрике». Рабочие наивно думают, что администрация поставлена фабрикантом на то, чтоб заботиться о благе рабочих. Увы, товарищи! Директор ваш и его сподручные верно понимают свои обязанности, возложенные на них хозяевами, — это следить за вами, дабы вы были кротки и чтобы золото притекало в карманы г.г. капиталистов. Остаётся и вам, верно, понять свои интересы и тогда… это понимание научит вас, что делать тогда!
С началом Первой мировой войны фабрика выпускала низкосортную (обёрточную) бумагу и картон для упаковки снарядов.